Тогда, в апреле 1986 в страшную зону отчуждения под названием Чернобыль отправились тысячи людей, которые самоотверженно и профессионально выполняли свой служебный долг, спасая пострадавших и устраняя последствия катастрофы. Наш собеседник – Юрий Владимирович Поваров, участник тех событий.

С первых дней после аварии перед военно-медицинской службой была поставлена задача организации санитарно-гигиенических и противоэпидемический мероприятий, направленных на защиту ликвидаторов-военнослужащих от чрезмерного радиационного воздействия и предупреждение среди них массовых инфекционных и неинфекционных заболеваний. Для выполнения этой задачи в районе Чернобыля были развернуты четыре санитарно-эпидемиологических отряда и пять радиометрических лабораторий. Задача врачей, как и остальных ликвидаторов, заключалась в минимизации последствий аварии. В ликвидации ее последствий были задействованы медики из разных сфер, в том числе военные медики, одним из которых стал полковник медицинской службы ВМФ, доктор медицинских наук, профессор Юрий Владимирович Поваров. Участник тех событий поделился с нами своими воспоминаниями, как для эффективной работы ликвидаторов ежедневно обеспечивал их медицинский контроль.

Как все начиналось

30 лет назад мир не был готов к такой серьезной аварии, не были готовы и люди. Случилась техногенная катастрофа, которая повлекла за собой огромные потери, произошло радиоактивное заражение территорий нынешних трех государств - Белоруссии, Украины и России. Масштабность катастрофы настолько велика, что с ее последствиями борются до сих пор. Тогда было задействовано огромное количество человек для ликвидации последствий аварии. Я заканчивал военно-медицинскую академию, факультет подготовки врачей для военно-морского флота. Когда случилась катастрофа, я работал в академии, мне было 27 лет. Как и многие сотрудники академии на ликвидацию последствий ЧАЭС был призван по приказу. Случилось работать мне там два раза, в 86-м и 87-м году. Конечно, командование было заинтересовано в профессионалах, нас готовили для службы на атомных подводных лодках и мы знали специфику работы в радиационных условиях, но многие отправлялись в зону неподготовленными. Мы воспитывались совершенно в другой стране, всем нам был присущ патриотизм, ехали устранять всеобщую беду. Родные провожали как на войну, но нас никто не спрашивал - дан приказ надо выполнять.

У каждого своя задача

Требовались высококвалифицированные специалисты, не только в медицине. Нужны были люди способные вести радиационную разведку, дозиметрический контроль, дезактивацию. Границу опасной и безопасной зон можно было нащупать только приборами. Эти границы, шаг за шагом, устанавливали дозиметристы. Вот, например, был случай, что люди отклонялись от обозначенного разрешенного пути, шаг влево, шаг вправо и все, диагноз «острая лучевая болезнь». Многие от незнания просто не соблюдали технику безопасности, снимали респираторы, ходили где нельзя. Мы работали в условиях действий малых доз ионизирующего излучения. Это значит, что каждый человек носил индивидуальный счетчик контроля радиации. Предел был 25 рентген. Доза набиралась за месяц-два, потом можно было уезжать домой.

Наша задача была минимизировать потери, техника была несовершенна, многое приходилось делать вручную. Работали по секундомеру. Тем бойцам, кто работал на крыше станции, полагалось для выхода 45 секунд, чтобы убрать радиоактивный мусор. Боец переодевался в защитный костюм, бежал с лопатой до объ-екта-15 секунд, подхватывал на лопату, за 15 секунд добегал до контейнера с радиоактивными отходами, скидывал и бегом обратно - еще 15 секунд.

Страдали все, независимо от ранга

Тогда, кроме обычных респираторов ничем не защищались. У меня была главная задача обеспечить ликвидаторов медицинским обслуживанием. Важно проверить состояние здоровья перед выходом на работу и после, сможет ли на следующий день работать. Если были осложнения, принималось решение срочно вылечить всеми доступными способами, в том числе полагалось усиленное питание. Практически все имели поражения верхних дыхательных путей. С диагнозом «острая лучевая болезнь» отправлялись в Центральное военно-медицинское управление. Пострадавшие, получившие субклинические дозы облучения, отправлялись в Ленинград, в клинику военно-полевой терапии Военно-медицинской академии. К сожалению, в таких условиях у всех ослабевал иммунитет, все болели простудными заболеваниями. Люди должны были работать, мы обязаны были поддерживать их здоровье, так как снижение боеготовности приводило к невыполнению задач. Санитарно-эпидемиологический отряд предупреждал вспышки инфекционных заболеваний, чтобы не было эпидемий, предпринимались строгие меры для обеспечения войск доброкачественной питьевой водой и пищей, тщательного бактериологического контроля работников питания и водоснабжения. Призывались и гражданские врачи, которые от незнания специфики работ сильно страдали.

Многие погибали в первые месяцы работы от острой лучевой болезни.

Проводилась комплексная работа по сокращению заболеваемости. С каждым днем пораженных становилось меньше. Помимо лечения, квалифицированные врачи обучали остальных ликвидаторов технике безопасности, внедрялись лечебно-профилактические мероприятия, а также проводились научные исследования в области медико-биологических последствий воздействия на организм человека факторов радиационных аварий. Практически каждый день всем делали контроль крови. По увеличению лейкоцитов можно было предусмотреть острую лучевую болезнь. С точки зрения радиационной медицины военные медики были подготовлены сильнее, приходилось обучать гражданских врачей.

Осознание пришло спустя годы

Масштабы катастрофы вынуждали привлекать всех, так как просто-напросто не справлялись. Работали круглые сутки. Тогда никто не задумывался ни о каких льготах, все, без всякого героизма, выполняли свой долг, каждый делал общее дело - спасал мир, многие не задумывались о последствиях. Деньги конечно платили, и не малые, но риск был несоизмерим. Какой был нанесен урон здоровью, тогда еще не осознавали. Невидимый враг оставил серьезный отпечаток в организме каждого ликвидатора. Поехали бы тогда добровольцы, простые гражданские, устранять последствия катастрофы, если б знали, что настигнет их через некоторое время после аварии, - большой вопрос.

Военные врачи, привлеченные к ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, внесли большой лечебный и консультативный вклад в работу, который был по достоинству оценен Правительством СССР.

Юрий Владимирович спустя годы после аварии был награжден орденом «За заслуги перед Отечеством».

Самоотверженный труд военных медиков по охране здоровья военнослужащих, принимавших участие в ликвидации последствий чернобыльской катастрофы, всегда будет служить примером их беззаветной преданности своему врачебному и воинскому долгу.